Верующие блокадного Ленинграда собирали деньги на летнюю эскадрилью и танковую колонну
Война и вера, блокада и вера… Много десятилетий эта тема была под запретом.
Старались не вспоминать, что в блокаду работали храмы, что в них шел народ. Что, уходя на фронт, сотни советских воинов брали с собой образки и нательные крестики и хранили их тайно – в голенищах сапог, в кошельках, в карманах гимнастерок…
Эти нательные кресты, маленькие, полуистлевшие от времени иконки – в экспозиции военного музея при храме Иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радость» на Шпалерной улице.
Большинство экспонатов были найдены поисковыми отрядами на останках погибших воинов. Но есть здесь и экспонаты, которые в храм приносили петербуржцы.
На днях принесли еще один уникальный экспонат, являющийся живым свидетельством того, что вера в годы блокады не иссякала. Это переписанные от руки акафисты молитвы православным святым.
Настоятель храма протоиерей Вячеслав Харинов показывает нам потемневшую от времени толстую тетрадь в жесткой обложке.
Судя по всему, это бухгалтерская книга дореволюционного издания, страницы которой с одной стороны озаглавлены «Дебетъ», с другой – «Кредитъ». На обложке выбито: «Касса». Первых страниц нет: скорее всего, они были заполнены записями по бухучету и вырваны, чтобы затопить блокадную буржуйку.
О женщине, которая два блокадных года (с апреля 42-го по август 44-го) создавала эту рукописную книгу молитв, известно немного.
Ия Амосова была духовной дочерью отца Николая Журавлева, ему и предназначался на Пасху драгоценный подарок. К сожалению, подробности ее послевоенной судьбы пока неизвестны. Почерком четким, почти каллиграфическим переписаны с богослужебных книг акафисты Богоматери, пророку Илии, архистратигу Михаилу и другим святым.
Последние страницы записаны уже более убористым почерком, по всей видимости, хотелось поместить как можно больше текста в оставшиеся страницы, ведь какой редкостью была в блокаду чистая бумага – пояснять не нужно.
"Пророк Илия – покровитель летчиков, воздушно-десантных войск, архистратиг Михаил – глава святого воинства. Блокадница молилась за тех, кто сражается на фронте и защищает Отечество, Ленинград и небо над ним. Возможно, среди них были и ее близкие. Интересно, что она выбрала именно акафисты. Акафист – богослужение благодарственно-восторженное, возвышенно-радостное. И то, что оно переписывалось во время блокады, говорит о неиссякаемой вере в божественное заступничество", – поясняет отец Вячеслав.
Возможно, Ия Амосова была прихожанкой одного из двенадцати храмов, двери которых были открыты в блокаду.
"Православные приходы Ленинграда пожертвовали фронту в начале войны огромные деньги – 3 682 143 рубля. И еще 1 769 200 рублей они смогли собрать и отдать во имя Победы уже в блокаду! На деньги Русской Православной Церкви в войну была создана летная эскадрилья во имя Александра Невского, танковая колонна во имя Дмитрия Донского – это только часть перечня военной техники, на которую пошли средства верующих. Кстати, сама сумма была указана в приветственной телеграмме Иосифа Сталина митрополиту Ленинградскому Алексию, будущему патриарху Алексию I", – говорит отец Вячеслав.
Правда, признавая заслуги Церкви, власти в начале блокады долго сомневались – продавать ли храмам немного муки и кагора для церковных треб. Все-таки продали, и кто-то из прихожан смог получить крошечную (размером с пятикопеечную монету) просфору.
Надо сказать, что митрополит Алексий всю блокаду служил в Николо-Богоявленском соборе. Владыка голодал вместе со всеми ленинградцами, жил в помещении при церкви, спал на досках. И праздники церковные в блокаду тоже совершались.
На Пасху верующие несли в храмы – нет, не куличи, а вот те маленькие кусочки влажного темного блокадного хлеба. Есть, например, свидетельство певчей Николо-Богоявленского храма, которая однажды в темноте во время бомбежки увидела, как крестный ход идет вокруг Николо-Богоявленского собора. Чернота, светомаскировка, вой бомбежки – и митрополит с иконой, за ним певчие и прихожане…
Свидетельства блокадников говорят о том, что в войну и те, кто был воспитан атеистом, обращались за помощью к вере. Одно из письменных подтверждений тому – письмо к Богу 13-летней ленинградской школьницы Лидии Рыбаевой, написанное в самую страшную первую блокадную зиму.
Сейчас в церковном музее хранится копия, оригинал передали в Музей блокады. Судя по всему, пионерка Лида не знала молитв, но что-то слышала от взрослых.
«Господь милосердный, помоги и прости нас, грешных. Спаси нас от голода, холода, всякого зла и несчастья, избави нас от голодной смерти, спаси от войны. Прекрати войну, отгони врага и супостата, дай мир, спаси, защити».
Далее девочка обращается к Богу, Богоматери, всем святым: дать силу, здоровье и ХЛЕБЦА! Надо сказать, что девочка Лида осталась в блокаду живой. Но говорят, что потом всю жизнь, хоть и хранила письмо, но очень стеснялась своего порыва. Может быть, боялась презрительных насмешек окружающих… Известно оно стало только после ее смерти.
А вот тому, что священники в блокаду на самолете совершили специальный облет Ленинграда с иконой Казанской Богоматери на борту, исторических подтверждений, как пояснил отец Вячеслав, нет.
"Но нечто подобное могло быть. Вот, посмотрите, – отец Вячеслав показывает нам экспонаты музея. – Это две полуистлевшие бумажные иконы. Их в планшете погибшего летчика нашли поисковики. На борту его самолета были святые лики. Тайно. Можно вполне допустить, что и у других летчиков были иконы, которые, несомненно, хранили их в бою".
Подробнее
ФОТО:
Старались не вспоминать, что в блокаду работали храмы, что в них шел народ. Что, уходя на фронт, сотни советских воинов брали с собой образки и нательные крестики и хранили их тайно – в голенищах сапог, в кошельках, в карманах гимнастерок…Эти нательные кресты, маленькие, полуистлевшие от времени иконки – в экспозиции военного музея при храме Иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радость» на Шпалерной улице.
Большинство экспонатов были найдены поисковыми отрядами на останках погибших воинов. Но есть здесь и экспонаты, которые в храм приносили петербуржцы.
На днях принесли еще один уникальный экспонат, являющийся живым свидетельством того, что вера в годы блокады не иссякала. Это переписанные от руки акафисты молитвы православным святым.
Настоятель храма протоиерей Вячеслав Харинов показывает нам потемневшую от времени толстую тетрадь в жесткой обложке.
Судя по всему, это бухгалтерская книга дореволюционного издания, страницы которой с одной стороны озаглавлены «Дебетъ», с другой – «Кредитъ». На обложке выбито: «Касса». Первых страниц нет: скорее всего, они были заполнены записями по бухучету и вырваны, чтобы затопить блокадную буржуйку.
О женщине, которая два блокадных года (с апреля 42-го по август 44-го) создавала эту рукописную книгу молитв, известно немного.
Ия Амосова была духовной дочерью отца Николая Журавлева, ему и предназначался на Пасху драгоценный подарок. К сожалению, подробности ее послевоенной судьбы пока неизвестны. Почерком четким, почти каллиграфическим переписаны с богослужебных книг акафисты Богоматери, пророку Илии, архистратигу Михаилу и другим святым.
Последние страницы записаны уже более убористым почерком, по всей видимости, хотелось поместить как можно больше текста в оставшиеся страницы, ведь какой редкостью была в блокаду чистая бумага – пояснять не нужно.
"Пророк Илия – покровитель летчиков, воздушно-десантных войск, архистратиг Михаил – глава святого воинства. Блокадница молилась за тех, кто сражается на фронте и защищает Отечество, Ленинград и небо над ним. Возможно, среди них были и ее близкие. Интересно, что она выбрала именно акафисты. Акафист – богослужение благодарственно-восторженное, возвышенно-радостное. И то, что оно переписывалось во время блокады, говорит о неиссякаемой вере в божественное заступничество", – поясняет отец Вячеслав.
Возможно, Ия Амосова была прихожанкой одного из двенадцати храмов, двери которых были открыты в блокаду.
"Православные приходы Ленинграда пожертвовали фронту в начале войны огромные деньги – 3 682 143 рубля. И еще 1 769 200 рублей они смогли собрать и отдать во имя Победы уже в блокаду! На деньги Русской Православной Церкви в войну была создана летная эскадрилья во имя Александра Невского, танковая колонна во имя Дмитрия Донского – это только часть перечня военной техники, на которую пошли средства верующих. Кстати, сама сумма была указана в приветственной телеграмме Иосифа Сталина митрополиту Ленинградскому Алексию, будущему патриарху Алексию I", – говорит отец Вячеслав.
Правда, признавая заслуги Церкви, власти в начале блокады долго сомневались – продавать ли храмам немного муки и кагора для церковных треб. Все-таки продали, и кто-то из прихожан смог получить крошечную (размером с пятикопеечную монету) просфору.
Надо сказать, что митрополит Алексий всю блокаду служил в Николо-Богоявленском соборе. Владыка голодал вместе со всеми ленинградцами, жил в помещении при церкви, спал на досках. И праздники церковные в блокаду тоже совершались.
На Пасху верующие несли в храмы – нет, не куличи, а вот те маленькие кусочки влажного темного блокадного хлеба. Есть, например, свидетельство певчей Николо-Богоявленского храма, которая однажды в темноте во время бомбежки увидела, как крестный ход идет вокруг Николо-Богоявленского собора. Чернота, светомаскировка, вой бомбежки – и митрополит с иконой, за ним певчие и прихожане…
Свидетельства блокадников говорят о том, что в войну и те, кто был воспитан атеистом, обращались за помощью к вере. Одно из письменных подтверждений тому – письмо к Богу 13-летней ленинградской школьницы Лидии Рыбаевой, написанное в самую страшную первую блокадную зиму.
Сейчас в церковном музее хранится копия, оригинал передали в Музей блокады. Судя по всему, пионерка Лида не знала молитв, но что-то слышала от взрослых.
«Господь милосердный, помоги и прости нас, грешных. Спаси нас от голода, холода, всякого зла и несчастья, избави нас от голодной смерти, спаси от войны. Прекрати войну, отгони врага и супостата, дай мир, спаси, защити».
Далее девочка обращается к Богу, Богоматери, всем святым: дать силу, здоровье и ХЛЕБЦА! Надо сказать, что девочка Лида осталась в блокаду живой. Но говорят, что потом всю жизнь, хоть и хранила письмо, но очень стеснялась своего порыва. Может быть, боялась презрительных насмешек окружающих… Известно оно стало только после ее смерти.
А вот тому, что священники в блокаду на самолете совершили специальный облет Ленинграда с иконой Казанской Богоматери на борту, исторических подтверждений, как пояснил отец Вячеслав, нет.
"Но нечто подобное могло быть. Вот, посмотрите, – отец Вячеслав показывает нам экспонаты музея. – Это две полуистлевшие бумажные иконы. Их в планшете погибшего летчика нашли поисковики. На борту его самолета были святые лики. Тайно. Можно вполне допустить, что и у других летчиков были иконы, которые, несомненно, хранили их в бою".
Подробнее
Обсудить
Читайте также:
Комментарии (0)
